Клира полулежала на белом пушистом облаке. Тихий ветерок нес его над синим необозримым пространством. Впереди возник прозрачный дом, схожий с лабораторией Гедеона. Клира оставила свое уютное кресло и вошла внутрь. В доме ничего не было, только лестница, ведущая вниз. Клира, осторожно ступая по невидимым ступеням, погрузилась в густые облака. Преодолев их, она очутилась в доме на небе Сафрона. Спина возле зеркала недовольно проскрипела.
— Снова ты. Чего шатаешься туда-сюда?
— Мне интересно, вот и шатаюсь. Там, наверху я погружаюсь в умиротворение, но иногда хочется вернуться. Скажи, это плохо?
— Это нормально. В конце концов, ты ведь простые человеческие души. А это значит, что никогда ты не найдешь полного покоя.
— Это грустно.
Клира видимо помрачнела. Гедеон глянул в ее синие глаза и смилостивился.
— Ладно уж, или посмотри. Только больше не приходи.
— Не приду.
Дав обещание, Клира заглянула в зеркало. Благодаря стараниям смотрителя, в зеркале отражался небольшой домик с низкой дверью и совсем без окон. Клира нагнулась ниже, прислушиваясь. Мимо дома пробежали двое детей карликов. За ними, переваливаясь с передних лап на задние, бежал медведь.
— Мишка. – Узнала медведя Клира. – Вырос.
В стороне, куда пробежала детвора вместе с медведем, послышалось громкое икание. Потом к заливистому детскому смеху и воплям осла присоединился женский голос. Он приструнил детей и отогнал их от серого животного.
— А это Киша. Осел Эмиля.
— Да. Он тоже туда прибился.
— А что это за женщина, которая его держит?
Клира показала на карлицу, почесывавшую осла за ухом.
— Это Мивнита. Кормилица ребенка Поны. Она и сейчас его вскармливает.
— А Пона тут?
— Нет. Пона уехала.
— А вернется?
— Вернется. Потом снова уедет.
Знакомый голос заставил Клиру внимательно изучить сквозь зеркало окрестности. На лавке напротив дома пускала клубы дыма толстая Мавра. Тут же рядом с ней, оперевшись сзади руками об лавку, отдыхала Ребека. Лицо и фигура чернавки претерпели некоторые возрастные изменения, сказалось на ней и замужество. Ребека немного поправилась, но не перестала быть красивой. Мавра лениво курила, выслушивая щебет своей внучки. Клира ностальгически улыбнулась.
— Ну надо же, некоторые вещи не меняются.
— Это да.
Подтвердил Гедеон. Он глянул на вход в лабораторию. Мимо прошли две души и лопух, сидевший у смотрителя под крыльцом, громко хлюпнул листьями по маленькой лужице. Гедеон поморщился.
— Это растение считает, что на него никто не обращает внимания и уговорил Феону сделать возле него канавку с водой. Теперь он шлепает по ней своими листьями. Мало того, что мешает мне работать, так еще умудряется забрызгать входящих.
Клира рассмеялась. В отличие от смотрителя, ей эта история показалась забавной. Из домика, который она увидела самым первым, пригнув головы, вышли двое мужчин. Когда они выпрямились, можно было заметить, что они практически одинакового роста. Но на этом сходство и заканчивалось. Один из них был плотным, с красивой черной бородой, второй же имел более хрупкое сложение и совсем не имел бороды. Клира услышала от них, что великая дорога наконец снова свободна. Мужчины продолжали о чем-то негромко переговариваться, после чего тот из них, что носил бороду, подошел к Мавре и предложил ей собираться в дорогу.
— Не переживай, успеем. – Обратилась к нему толстуха. – Верно? – На этот раз она посмотрела прямо на Клиру.
— Она не может тебя видеть.
Поспешил предупредить ее Гедеон.
— А куда они торопятся?
— У Сима жена должна родить вот-вот. Хотят успеть до родов.
— Успеют?
— Должны. Если сдвинуться с места.
Смотритель глядел на Мавру, неторопливо докуривавшую свою трубку.
— Это хорошо. А как Павла и Севастьян?
— Они живут пока вдвоем. Севастьян работает в мастерской отца. А Павла сейчас спит, хочешь, пущу в ее сон?
— Нет, ни к чему.
— Да. А ты, знаешь, не должна больше возвращаться. Я закрою вход.
Клира покачала головой. Она уже была не против вернуться на свое белое облако.
— Не буду больше.
Она отошла от зеркала, которое Гедеон тут же загородил спиной, встала на ступени, ведущие наверх и начала молча подниматься. И уже в этот момент ее не беспокоили заботы и переживания людей, увиденных минуту назад. Клира преодолела вход на свое новое небо, опустилась в облако и без сожаления увидела, что прозрачный дом пропал. Больше она никогда не попадет на небо Сафрона. Да ей и не хотелось.