Великая дорога простиралась от одного края земли до другого, упираясь концами в отвесные каменные стены. По преданию мудрые пришли из – за северной стены, чтобы найти новые места для поселения людей, потому что там, откуда они пришли, жить становилось невозможно. После того, как люди покинули прежние места обитания и расселились вдоль великой дороги, на другом ее конце появилась вторая скала. Мудрые благоразумно рассудили, что такова воля земли и не стоит пытаться преодолеть стены, края которых уходили высоко в небо. Они выстроили дом у подножия южной скалы и поселились там.
Однако через некоторое время из – за южной скалы стали проникать странные звери — кадиры. Они были покрыты шерстью и могли летать. Большие перепончатые крылья достигали восьми метров в размахе. Звери охотились на людей в лесах вдоль великой дороги, нагоняя ужас своим свирепым видом, быстротой и изощренностью. Те, кому удалось уцелеть после встречи с кадирами, рассказывали, что они похожи на собак, но значительно превосходили их в размерах. На лбу каждый кадир имел светлую полосу, спускающуюся к носу, небольшие клыки и ужасные пустые глазницы. Кадиры обладали такой мощью, что при желании могли свалить дерево. Люди боялись кадиров, говорили, что они обладают магической силой.
— Если человек посмотрит кадиру в глаза, то сам сделает то, что нужно зверю. – Руфь поглаживала медведя, сидя в повозке около клетки. Рядом пристроилась Ребека.
— Мавра тоже иногда так умеет. Правда, Мавра? – Толстуха неопределенно качнула головой, не отвлекаясь от дороги. Ребека понизила тон, как бы оправдываясь. – Не обращай внимания, она всегда бывает молчаливой, если на улице жарко.
Ребека болтала не переставая, перескакивая с одной темы на другую без видимой логики.
— В нашем городе никто не видел кадиров. Мы живем около северной скалы. Но мы много слышали о них. Поэтому мы путешествуем только летом. Доезжаем до Рибеска и поворачиваем обратно. Нынче зимой Гедеон сказал Мавре, что она встретит тебя и должна будет помочь тебе найти твою вторую половину. Если мы не сделаем этого за сто дней, произойдет что – то непоправимое.
Ребека таинственно замолчала. Руфь, насторожилась.
— А что произойдет?
— И ты не знаешь, да? – Ребека разочарованно вытянула губы, — я думала, ты в курсе, ты ведь почти дух. Вон у тебя какие глаза страшные. Хотя я уже почти привыкла.
Ребека рассмеялась серебристым смехом. Не смотря на то, что на первый взгляд ее можно было принять за взрослую девушку, как Руфь и подумала при первой встрече еще в городе, Ребеке оказалось всего тринадцать лет. Своих родителей она не помнила совсем, Мавра иногда рассказывала, что мать Ребеки, ее дочь, была очень красивой, девочка в тайне считала себя тоже неотразимой. И небезосновательно. Шикарные черные волосы были заплетены в толстую косу, которую Ребека со смехом повязывала вокруг талии, большие серые глаза в обрамлении длинных ресниц всегда улыбались, оливкового цвета кожа, аккуратненький носик и пухлые губки всегда находили себе поклонников среди парней. Ростом Ребека была на несколько сантиметров выше Руфи, но тоненькой девчачьей фигуре пока не хватало женственности. Сейчас на Ребеке и ее бабушке были серые дорожные шаровары и свободного покроя рубахи, подпоясанные ремешком. Руфь облачилась в одно из двух платьев, которые прихватила из дома.
***
Самое главное путешествие в этой жизни для Руфи началось так же, как путешествия абсолютного большинства путников, собирающихся посетить другой город. На рассвете того же дня, когда Руфь покинула родительский дом, старенькая повозка толстухи Мавры выехала из ворот Рибеска, держа путь на юг. Приземистая лошадка тянула нехитрое сооружение с похвальным усердием. Внутри повозки, в таком же положении, как и ночью, мирно посапывали внучка Мавры и ее медведь. Руфь расположилась подальше от клетки, прислонившись к тенту. В сумерках синеглазка видела лишь широкую спину толстухи, да краешек сиреневого неба. Руфь задремала.
Когда девушка открыла глаза, солнце палило нещадно. К полудню на пыльной дороге было абсолютно невозможно находиться. Деревья вдоль дороги почти не оставляли тени, поворачивая свои листья перпендикулярно земле. Медведь тихонько постанывал, забившись в угол клетки. Животное с трудом переносило духоту. Но больше всех страдала Мавра. Управляя повозкой, она обливалась потом так, что косички на голове не успевали просохнуть. Когда солнце поднялось совсем высоко, Мавра посадила вместо себя Ребеку, которой жара была нипочем, а сама легла рядом с медведем. Там они и стонали в унисон, до тех пор, пока солнце не пошло на спад, оставляя приятную прохладу.
В первый же день Ребека и Руфь подружились. Внешне они были совсем разные. Высокая крепкая чернявая девчонка и маленькая хрупкая девушка с золотистыми, почти белыми волосами. У встречных путешественников такое необычное сочетание вызывало интерес, однако, приглядевшись, люди поспешно отводили взгляд и молча проезжали мимо. Руфи становилось неуютно, однако теперь она видела такое, чего раньше видеть не могла. Несколько раз девушка наблюдала яркие вспышки в небе над городом, которого уже не было видно. Покряхтывая, Мавра объяснила ей, что это туннели Гедеона, и что не стоит обращать на них внимания. Как и всегда, смотритель выполнял свою работу.
***
Ребека с интересом прислушивалась ко всему, что говорила ее бабка. Это новое путешествие, ради которого они нарушили сложившийся годами порядок, было необычным. Девочка была уверена, что только очень и очень важное дело могло заставить ее бабку пуститься в долгий путь к южной скале, вместо того, чтобы отправиться с остальными повозками к северной. Ребека не обладала свойствами Мавры, но давно привыкла к тому, что бабка всегда знала то, что произойдет. И уж если она отправилась на юг, значит так и нужно, и Ребека, укладывая вещи вечером в повозку, старалась важным видом показать остальным, что тоже все понимает, хотя больше всех сгорала от любопытства. Мавра мерила шагами опустевшую площадь бормоча что-то себе под нос, по утиному переваливаясь с боку на бок. Это означало крайнюю степень беспокойства. Во рту у нее дымила неизменная трубка. Свирепый взгляд удерживал Ребеку от расспросов, ей только удалось услышать, как Мавра ругала смотрителя.
Девочка долго не могла заснуть, ворочаясь рядом с медвежьей клеткой, в которой давно мирно посапывал ее прирученный зверь. В темноте Ребека представляла себе, какие сказочные места их ожидают, и конечно, там, у южной скалы она встретит милого сердцу красавца, которого покорит ее красота. Незаметно из мечтаний Ребека перенеслась в сновидения. А около повозки беспокойный белый дымок струился в след бродившей Мавры.
Утром Ребека обнаружила в повозке новую пассажирку со странными глазами. Как будто темный круг в глазу проткнули и цвет разлился по всему глазу. Девочка старалась не показать своего испуга, как впрочем и не задавать вопросов, хотя от такого зрелища неудержимо захотелось выскочить из повозки и бегом припустить в обратную сторону. Однако вскоре страх прошел, и чернавка обрела свою обычную словоохотливость и веселый нрав. Когда наступило время обеда, Ребека совсем привыкла к Руфи и с интересом наблюдала за ней.
— Я не могу понять, куда ты смотришь. Ты как будто слепая.
Руфь смеялась вместе с чернавкой, но совсем не так заливисто и беззаботно. Руфь не была взрослой и вместе с тем умещала в себе опыт множества жизней, которым могла воспользоваться. Однако в подобной ситуации она не бывала и чувствовала себя сконфуженной. Мавра называла ее деточкой, и это не раздражало синеглазку. Хотя Мавра вообще мало что говорила. Страдая от жары в глубине повозки, толстуха по большей части молчала.
На второй день повозка с необычными путниками добралась до поворота к реке, протекающей не далеко от дороги. Разузнав у встречного торговца, куда ведет эта полу – дорога, полу – тропинка, Ребека, лихо подгоняя лошадь, свернула прямо на нее. Через час ей удалось обнаружить замечательную полянку около самой реки. Кустарник закрывал ее от любопытных глаз, а по левую сторону возвышался крутой невысокий холм, покрытый мелкой растительностью и множеством норок мелких грызунов. В тени этого холма Ребека и пристроила повозку. Первым делом девчонка распрягла лошадь и доверив ее заботам Руфи, побежала к медведю. Мишка уже почувствовал близость воды и нетерпеливо кусал прутья решетки, издавая негромкий рев, беспокоясь, что про него позабыли. Ребека выпустила медведя из клетки, и тот, выбравшись из повозки, опрометью помчался к воде. Лошадь беспокойно шарахнулась в сторону. Руфь успокоила испугавшееся животное и повела его к реке, подальше от того места, где весело плескался большой мохнатый Мишка. Ребека ласково глядела на его шумные игры и приговаривала.
— Да, это тебе ни в клетке душной сидеть целыми сутками, да гулять понемножку три раза в день. Поиграй, Мишка, поиграй.
Руфь с улыбкой наблюдала умильную сцену с медведем и его хозяйкой.
— Ты будешь прекрасной матерью, Ребека. Твоему будущему мужу очень повезет.
Ребека зарделась от похвалы, продолжая наблюдать за медведем. Зверь пытался поймать рыбину. Затаившись у берега, он одним прыжком выпрыгивал туда, где проплывала добыча, производя фонтан брызг и большой шум. Лошадь недовольно фыркнула и отошла подальше в сторону.
Из повозки показался огромный бюст, ведя за собой свою хозяйку. Мавра медленно выбралась на землю. Тяжко вздохнув, толстая женщина осела на трухлявый ствол, валяющийся около холма. Закурив свою черную трубку, она устроилась поудобнее и закатила глаза в блаженной дымке. Однако громкий хлопок заставил трубку вывалиться изо рта и затеряться где – то в необъятных одеждах. Кудахтая, Мавра поспешно перетряхивала складки ткани, поражаясь масштабности площади для поисков. Мимо горделиво проследовал мокрый медведь, таща в зубах большую брыкающуюся рыбину. Последняя попытка оказалась удачной. Лошадь критично посмотрела на довольного медведя, который занялся разделыванием и поеданием крупной добычи. Мишка не обращал на кобылу никакого внимания. Лошадь посопела и пошла к тенистому броду, где только что охотился медведь. Мавра перестала совершать хаотичные телодвижения, решив определить местонахождение трубки по дыму. Дым пошел со спины. Оказалось трубка сразу упала на землю, вывалив свое содержимое под трухлявь, на которой расположилась Мавра и пока она искала трубку, сиденье успело задымиться, порождая огонь.
— Э – э – э – низким оторопевшим голосом толстуха позвала на помощь. На призыв в ее сторону повернулись сразу четыре головы. Медведь, цепко придерживая рыбу, удивленно глазел на Мавру, старавшуюся поспешно покинуть продавленный почти до уровня земли ствол, который покрывался густым белым дымом. Она несколько раз подпрыгнула на нем и в конце концов просто скатилась на землю. Ребека тут же подоспела с котелком, наполненным водой и выплеснула его содержимое на дымящееся сиденье, забрызгав попутно шаровары Мавры. Руфь отвернулась в сторону, стараясь не выдать смеха, однако не удержалась и рассмеялась в голос. Скоро к ней присоединились и бабка с внучкой, успешно окончившие спасательную операцию. Медведь вернулся к своей рыбе, а лошадь лишь неодобрительно фыркнула на весь этот бедлам.
***
Через несколько часов жизнь на полянке нормализовалась. Лошадь дремала в тени дерева, к которому была привязана, Мишка сыто нежился на отмели, лениво гоняя лапой речного краба. Ребека успела наловить удочкой рыбы для супа. Закатав шаровары, она сосредоточенно выуживала глупых рыбешек из воды. Заметив котелок с наловленной хозяйкой рыбой, Мишка презрительно отвернулся, давая понять, что рыбак она никудышный. Женщины расположились около повозки. Рядом потрескивал костер из того самого ствола, который пришлось затушить. Теперь на нем варилась похлебка, приправленная травами, распространяющими аромат, от которых возбуждался аппетит. Ребека хозяйничала вокруг котелка, беспрестанно помешивая и подсыпая то одну травку, то другую.
Мавра, недовольно качая головой, раскуривала трубку. После того, как та была потеряна по приезду на поляну, она забилась и намокла. Мавра старательно вычистила дымовую деревяшку и просушила. Теперь та дымилась не хуже, но давала неприятный привкус.
Руфь нашла длинную прямую ветку и старательно отодрала все ответвляющиеся сучки и листья. На верхней части получившейся жерди синеглазка сделала две небольшие зарубки. Потом отнесла ее в повозку. Немного погодя там эту палку обнаружила вездесущая Ребека. Она повертела в руках длинный толстый прут, потом помахала им в воздухе.
— Это что за палка? Ее можно в костер подложить? – Руфь заметила у Ребеки свое творение и вскочила на ноги.
— Нет ! Это моя палка. – потом, убедившись, что опасность миновала, добавила более спокойным голосом, — я отмечаю на ней, сколько дней мы в пути.
— Вот еще новости. Хочешь знать, спроси у меня, я тебе скажу. Придумала же. – ворча себе под нос, Ребека положила палку на место и принялась рыскать дальше по повозке в поисках того, что еще можно положить в котелок, или под него.
***
Мавра задумчиво глядела на черную трубку, потом повернулась к Руфи.
— Я думаю, нам стоит ехать ночью, а днем отдыхать. Дорога прямая, мы не ошибемся, да и народу поменьше.
Руфь с улыбкой покачала головой в знак согласия. Видя страдания толстухи, она и сама подумывала о том же, но не хотела предлагать, стремясь побыстрее преодолеть путь, отделяющий ее от Климента. Руфь постоянно мучилась опасениями. В том, что она узнает его, девушка была уверена. Но вот где искать, правильно ли ведет ее Мавра? В этом уверенности не было.
Мавра облегченно выдохнула. Она со вчерашнего вечера пыталась высказать свое предложение, но никак не могла решиться. Сделав трудное дело, она повеселела и без труда догадалась, о чем задумалась Руфь.
— Мы обязательно его найдем. Вот увидишь, – Толстуха подкошенным баобабом склонилась к самому лицу синеглазки и зашептала тихим басом. — Гедеон запретил мне смотреть в твое будущее, но мое чутье никогда меня не обманывает. Поверь, все будет хорошо. – И перекинув трубку из одной стороны рта в другую, весело подмигнула.
Руфь с надеждой вскинула глаза на Мавру. Та подавилась дымом и перестала улыбаться. Прокашлявшись, толстуха попросила девушку:
— Не смотри на меня так своими глазами.
Руфь потупилась, но скоро позабыла об этом и перестала прятать глаза.
Стряпуха наконец закончила приготовление супа и они вместе с аппетитом пообедали. Ребека припрятала то, что осталось, и занялась хозяйственными делами. Девчонка просто не могла усидеть на месте. Да и дел, которыми Мавра по причине своего возраста и телосложения не занималась, было предостаточно, чтобы заполнить оставшуюся половину дня. В основном, это было связано с животными. Ребека их очень любила, а со своим ручным медведем просто никогда не расставалась.
Она получила Мишку четыре года назад. Охотники подобрали медвежонка возле убитой матери. Кому – то из них стало жалко малыша, и он настоял на том, чтобы забрать несмышленыша в деревню. Ребека, вместе с остальными детьми с любопытством ходила вокруг двора, из которого разносился плач медвежонка. Собаки поджимали хвосты и тонко повизгивали, заслышав его. И вдруг неожиданно получекнутая бабка принесла исхудавшего звереныша к ним домой. Мавра жила небогато, но имела свою повозку и лошадь. Зарабатывала в основном гаданием и предсказаниями, путешествуя по городам и всегда возила с собой внучку. Девочка на удивление быстро сладила с медведем и теперь они путешествовали втроем, не считая лошадь, конечно.
Рича, кобыла, была не в меру ленива, но умело скрывала сей факт налетом высокомерия. Держа нос по ветру, она не хуже хозяйки умела избегать неприятностей. Однако в последнее время ей не везло, и было похоже, что этот период затягивался. Рича понуро поменяла положение мохнатых ног и вновь погрузилась в дрему.
Мавра расположилась внутри повозки, собираясь отдохнуть перед дорогой. Руфь устроилась там же. Она старательно поправила под собой юбку и облокотилась о тент. Солнце немного сместилось с горизонта, собираясь вскоре совсем склониться к земле. Мавра поерзала в повозке и решив, что там слишком душно, выбралась наружу, попутно закуривая трубку. Она устроилась на травке у холма, устроив спину в продольной трещине на его поверхности. Получилось очень удобное полулежачее положение.
— Мавра, почему тебе можно заглядывать в будущее? Я не знаю никого, кроме Сафрона, кто может это делать. Чем ты заслужила свой дар?
Мавра выпустила неровный клубок дыма.
— А кто такой Сафрон?
Руфь привстала на локте, чтобы получше видеть Мавру.
— Разве ты не знаешь Сафрона? Вот это да! – девушка недоверчиво покачала головой, — Но ты ведь можешь общаться с Гедеоном. А они из одной компании. Только Сафрон дает указания, а Гедеон их выполняет.
— Вон оно значит как.
Мавра выпустила мячик дыма поровнее.
— Так значит, это смотритель говорит тебе, что будет, да? Зачем?
— Нет, Гедеон появляется только тогда, когда смотреть в будущее нельзя. Он накладывает запрет и грозится покарать за непослушание.
— А в каких случаях нельзя смотреть в будущее?
— Да по-всякому бывает. Иногда придет с виду обычный человек, захочет узнать, что его ждет, а Гедеон уже установил заслон в моем сознании. В таких случаях я говорю, что человека ждет необычная судьба, что он добьется всего, и даже того, о чем сам не догадывается.
— Это чего же, например?
— Ты думаешь, я догадываюсь? Я не знаю. Можно сказать, что я его обманываю. Но такое случается редко. – Мавра ненадолго замолчала, чтобы попыхтеть кольцами, — Еще реже случается, что приходят необычные и с виду люди. Они не совсем люди, и как правило знают о себе больше, чем могла бы сказать я. Они приходят за помощью.
— И ты помогаешь?
— Я разговариваю с Гедеоном. Потом передаю его слова.
— Как и в случае со мной.
— В твоем случае все не так. Смотритель, еще когда мы только собирались в поход, предупредил меня о твоем появлении. И сказал, что я должна помочь тебе в поисках, указал направление. Правда, когда ты появилась, выяснилось, что ты сама об этом еще не знала. Чуть все не сорвалось.
— Это доказывает, что в мире нет совершенной системы.
— Это да. Но кое-кто, к тому же не запоминает сны.
Руфь опустилась на деревянный пол повозки, подложив под голову руку. Мавра закончила пускать дым, и закрыла глаза. Трубка обрела место на груди и ритмично поднималась и опускалась с такт дыханию.
— Но как все-таки это происходит? Как ты заглядываешь в будущее?
Мавра негромко хрюкнула и приоткрыла глаза. Поморщившись, она сказала.
— Тут все просто. Или у тебя дар есть, или его нет. Если он есть, нужно научиться им управлять, если его нет – ученье не поможет. – толстуха зевнула и снова прикрыла глаза, — Нужно отрешиться от всего, закрыть глаза, сосредоточиться на объекте, — слова Мавры звучали медленнее и тише, — и ты мгновенно проживешь всю его жизнь.
Женщина уронила голову в трещину и засопела.
Руфи не удавалось отвлечься от разных мыслей, роившихся в голове, и она решила опробовать метод Мавры. Не меняя положения, она поставила перед глазами образ Климента, каким видела его в последний раз. Климент улыбался, его глаза лучились синим цветом. Потом вдруг налетел странный ветер, свет пропал. Глаза юноши быстро темнели. Когда они достигли почти серого цвета, Руфи удалось впериться в них своей синевой. Она почувствовала, как непонятная сила отбросила ее от Климента. Руфь получила удар головой о тент повозки и потеряла сознание. В бесчувственной состоянии ее и нашла Ребека через несколько часов, когда хотела разбудить девушку, чтобы продолжить путь.
