На самом деле Квинт был очень прост в построении. Птицы, если бы смогли, обязательно подтвердили бы правдивость этих слов. Но, увы, люди не умеют видеть то, что доступно с высоты птичьего полета. А, тем более, общаться с птицами. Город же лишь высоко сверху был похож на ровный чертеж архитектора. Дома, не соединенные между собой заборами, а окруженные отдельно друг от друга ровными гладкими каменными стенами делали улицы для приезжего до неузнаваемости похожими. Однако, если двигаться все время вперед, обязательно выйдешь на площадь, окружавшую главный колокол. Его – то можно было увидеть из любой точки города.
Великолепный в своей неповторимости великан, возвышался на сооруженной для него колокольне, абсолютно безучастный к повседневной суете, ежедневно охватывающей весь Квинт. Тридцать его подобий, как стражи, ревностно исполняющие свой долг, всегда находились на посту у стен города. Казалось, они осматривают окрестности, чтобы потом отсветить солнечным бликом главному: все спокойно. Тридцать тяжелых колокола охраняют спокойствие горожан, как завещал Гурий – мудрый. И не случайно отчаявшиеся и расстроенные люди приходили под их своды. Колокола уносили прочь от земных забот, поселяя благость в душах. Звуча все вместе, они невидимым куполом звуков накрывали город, непостижимым образом проникая во все закоулки и потаенные места, прогоняя нечисть. Однако им не часто доводилось сливать свои голоса в единую песню. Чаще они по одиночке откликались на зов нуждающихся.
Эмиль уже несколько часов блуждал вокруг главного колокола, пытаясь найти постоялый двор. Вылетев утром словно ветер из его ворот, сейчас Эмиль был не прочь туда вернуться. Найти осла так и не удалось. Вокруг колыхалась людская толпа, заполонившая площадь. Все были заняты каким – то, безусловно важным делом. Хлипкий старичок проковылял мимо опираясь на палку. Он направлялся к дверям лавки, где можно было посидеть в прохладной тени дома, неторопливо потягивая бодрящую жидкость. Эмиль проследил за ним взглядом и направился туда же, вспомнив, что так и не успел позавтракать, а за одно и узнать у хозяина или его гостей местоположение дома, в котором провел ночь. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Эмиль попал в просторную вытянутую комнату, по одну сторону которой находился прилавок, по другую располагались несколько столов и удобных лавок, обитых выделанной шкурой и имеющих наклонные спинки. Комната была хорошо освещена благодаря широкому окну, проделанному рядом с дверью, так, что можно было наблюдать за площадью. На одной из лавок сидел старичок, которого заприметил Эмиль. Он держал в руке высокую кружку и о чем – то увлеченно беседовал с другим старичком, очень на него похожим. Если бы не палка, которую первый любовно положил около себя, трудно было – бы сказать, кто из них только что вошел. В этот ранний час кроме двух стариков в лавке никого не было. Пустая в ранний час, лавка заполнялась народом после обеда, и хозяин, не ожидая так скоро нового посетителя, отошел в заднюю комнату, вход в которую был виден в дальней части прилавка. Эмиль подошел к старичкам, намереваясь к ним обратиться.
— Говорю тебе, звезды не ошиблись на этот раз. Я получил самое что ни на есть убедительное подтверждение. Нельзя сомневаться, это скоро случиться.
— Как можно выводить предсказания, наблюдая движение звезд. Неужели ты до сих пор полагаешь, что они поменяли свой порядок, чтобы предупредить людей о скорых изменениях. Этим холодным ночным светилам нет дела до того, что должно произойти на земле.
Старик с палкой укоризненно покачал головой.
— Друг мой, невозможно сомневаться в том, что звезды рисуют говорящие узоры. Их только нужно уметь правильно истолковывать. За много лет наблюдений мне хочется верить, что я достиг некоторых успехов в этой области.
— Простите, пожалуйста, о чем вы спорите? – Эмиля заинтересовала тема беседы двух старцев.
Спорщики удивленно замолчали, но увидев живой интерес на лице подошедшего человека, старики на перебой начали объяснять ему свой спор. Они живо качали головами, так, что бороды окунались в высокие кружки, позабытые на столе. Тот, что обходился без палки, к тому же размашисто жестикулировал руками. Складывалось впечатление, что окружающие уже давно перестали обращать внимание на двух спорщиков, и они были рады неожиданному оппоненту.
— Видите ли, молодой человек, — начал старик с палкой, называвший молодым любого, не украшенного чрезмерной сединой, — уже много лет меня посещают бессонные ночи. Но некоторое время спустя я открыл для себя увлекательнейшую науку.
— Так уж и науку, — иронично вставил второй.
— Да – да, науку. И с этим согласен не только я. Науку определять будущее по звездам.
— Будущее по звездам? – Эмиль не предполагал о существовании такой науки.
— Вот именно!
— Будущее, как его определяют по раннему снегу или засушливому лету?
— Нет, мой друг, — старик поморщился, — звезды показывают значительные события. Гораздо значительней, чем указание дня сбора урожая.
— Только пока ничего значительного они не предсказали. – добавил второй старик. Он ерзал на лавке от того, что первому удавалось полностью завладеть вниманием случайного слушателя. Старик с палкой и ухом не повел.
— Звезды могут предопределить рождение мудрого. Они могут открыть тайну будущего человечества.
— И каково же это будущее?
— Ах, друг мой, если бы я умел читать звездное небо так же легко как внимать словам. – Старик удрученно покачал бородой. – Но я смею утверждать, что годы наблюдений не прошли напрасно. И именно сегодня звезды открыли мне, если только я не ошибся…
— Как это часто случалось раньше.
— Да, но мне кажется, на этот раз я правильно понял. – Старик повернул лицо к Эмилю, и торжественно произнес, — сегодня появилась синяя звезда в созвездии скал.
Старик замолчал, ожидая реакции. В комнате по – прежнему никого не было, с улицы доносился шум площади. Старики напряженно смотрели на незнакомого посетителя. Тот прокашлялся.
— Что это значит, синяя звезда?
— О, — старик опять закивал бородой, — синяя звезда – это огромная редкость. Последний раз она появлялась лет двадцать назад там же, а до этого – освещала рождение каждого города.
Второй старик согласно промолчал.
— Но теперь звезда заняла такое положение, которое предопределяет не рождение, а смерть.
— Чью смерть? – не понял Эмиль.
— Скалы конечно!
— Все это ваши домыслы, милейший. Не стоит рассказывать направо и налево о том, в чем вы сами толком не уверены. – вступился за скалу второй старик.
— Но мне кажется, это именно так, помните, когда до тла сгорел Ластим, звезды сошлись именно в этом сочетании. Скала обречена! – безапелляционно заявил старик и нервно сжал свою палку.
— Но тогда речь не шла о синей звезде. Возможно с ней все иначе.
— О нет, звезды лишь пешки в руках могущественного неба. И не их цвет определяет будущее, но сочетания. Цвет говорит о важности события.
— Послушать вас, так гибель Ластима ерундовое дело.
— Вовсе нет. Но скала не маленький город. Она защищает нас. Не забывайте. Если ее не станет, трудно даже представить…
— Теперь вы предрекаете гибель всей великой дороге.
— Вы не терпеливый собеседник, я вовсе не это хотел сказать, хотя не исключено.
Спорщики перестали обращать внимание на «молодого человека», поглощенные друг другом. Эмиль, не став спрашивать то, о чем хотел, попятился к двери. Наука, о которой шла речь, была ему совершенно незнакома, однако разговор стариков откликнулся тревожным эхом за близких. Он представил крепкий дом с зеленым садом на Водяной улице родного города. А над ним сияла синяя звезда. Эмиль сдержал вздох и вновь шагнул в уличную сутолоку.
К полудню Эмиль так и не нашел гостевого двора, зато добрался до пристава. Дом, где тот работал, находился немного в стороне от площади и отличался от остальных только тем, что имел в заборе широкий открытый проход. Через этот проход постоянно сновали туда сюда разные люди. Кто торопливо пробегал внутрь, кто по – деловому без суеты шагал в чертог, кто нехотя плелся, а кто по – свойски, преодолевая этот проход каждый день, совсем перестав обращать на него внимание.
К своему большому удивлению Эмиль увидел во дворе Сима. Высокий торговец вел вежливую беседу с крупным мужчиной важного вида. Солидность мужчине предавал большой округлый живот, выделявшийся из – под одежды. Одеты оба были в широкие рубахи, а головы повязаны платками. Эмиль давно приметил, что в Квинте все мужчины одевались подобным образом. Поэтому, когда солнце поднялось высоко и принялось поджаривать город, он снял свой широкий пояс и повязал на голову подобием платка. Сим поглаживал черную лопатообразную бороду, уже прощаясь с собеседником.
Эмиль распростер руки и зашагал навстречу Симу. Никогда еще он не был так рад торговцу, даже когда месяцами ожидал его появления с каким – нибудь редкостным заказом. Сим, напротив, казалось был более смущен, чем удивлен встречей.
— Друг мой, все ли хорошо в вашей торговле, и не с приставом ли вы разговаривали?
— Что? Да, у меня, благодарю, дела идут помаленьку, — Сим лукавил, боясь сглаза, — Но вы как никогда вовремя появились. Я действительно только что попрощался с приставом. Однако для вас у меня плохие новости. Как мне удалось узнать, повозка с двумя смуглыми женщинами и медведем остановилась у ворот Квинта сегодня на рассвете.
— Только с двумя?
— Да, охрана видела только двух.
— Это наверняка та самая прорицательница. И где они сейчас? Я должен с ними поговорить. Ну же, говорите скорей.
Эмиль даже позабыл про голодный желудок. Он вытянулся как струна и был готов действовать немедленно.
— Охрана ворот не пустила их в город.
— Что? То есть как не пустила? Почему?
Эмиль вытянул лицо, испытывая разочарование и удивление.
— В Квинт запрещено ввозить диких животных.
— Но… но как же так.
Эмиль чувствовал, что земля уходит из – под ног. Он не был готов к такому ответу. Худой человечек, вырванный из любимого места, которое он создавал большую часть жизни, вот он стоит понурившись посреди чужого города со своим несчастьем. Но уже через секунды отчаяние отступило, заметались мысли, засосало в желудке.
— Их действительно было только двое?
— Да. Тисен, старший ночного караула, хорошо их запомнил. Мне повезло, что я успел его здесь застать. – Вставил ловкий торговец, Эмиль благодарно закивал головой. – Ну так вот, Тисен рассказал, что на лавке за лошадью сидела пожилая толстуха с множеством мелких косичек, усами и трубкой, а вторая – молодая, выпрыгнула из повозки, когда смотрели медведя. Тисен сказал, что повозка направлялась в Собен, к самой южной скале, и что им пришлось объезжать город в окружную.
— Но если Дора не с ними, то куда она пошла? Неужели Севостьян ошибся?
— Видите ли, Эмиль, возможно Дора находилась в повозке, но не выходила, осмотр не был проведен полностью из – за медведя, понимаете?
— Да – да, конечно, наверняка она не хотела показываться кому – либо, тем более караулу.
Сим кинул проницательный взгляд на Эмиля.
— Почему?
— Что? Нет – нет, это я так… Ну вы понимаете, Дора никогда не покидала Рибеска, и вдруг это путешествие… Просто ума не приложу, что подумать…
Эмиль слегка порозовел, подбирая слова. Это обстоятельство не укрылось от Сима. Чуткий торговец сразу уловил фальшь. Бросив беглый взгляд на оправдывающегося почетного гражданина большого города, он отвел глаза, сделав вид, что все понимает. Эмиль явно не умел врать.
— Кстати, ваш осел никуда не пропал и Дистин с удовольствием угостит нас обедом. Пойдемте.
— Не пропал? Обедом? Да – да, пойдемте.
Сим взял Эмиля под локоть и повел к Дистину.
***
— Ах, дорогой Эмиль, это все недогляд конюшего. Уверяю вас, он примерно наказан. – Дистин лебезил вокруг двух обедавших постояльцев, зорко следя за тем, чтобы кувшин и тарелки не пустовали. – Ваш славный ослик сейчас в стойле, отдыхает. Ах, сколько неприятных минут вы мне доставили. – хозяин всплеснул руками и на его круглое как блин лицо набежала тень огорчения. – Но я рад, что все уладилось. Мне бы не хотелось, чтобы такие важные люди как вы проезжали мимо моего двора. – Дистин широко улыбнулся и удалился на кухню.
Эмиль обедал молча и без особого аппетита. Сим, который составлял ему компанию, был погружен в свои мысли. Трапеза проходила в полном молчании, если не считать словесных вкраплений Дистина, то и дело снующего мимо. Лишь закончив есть, вытирая бороду полотенцем, Сим спросил.
— Послушайте, Эмиль, вы ведь, кажется, ученый.
— В некотором роде.
— Скажите мне, как ученые мужи истолковывают сновидения?
— Сновидения?
— Да, сновидения.
Еще не услышав ответ, Сим сердился на себя за то, что спросил об этом, а заодно и на Эмиля, что не сразу ответил.
— Ученые мужи никак не истолковывают сновидения. – Эмиль задумчиво покачал головой, — а вот моя мама говорила, что в снах ты видишь себя таким, какой ты на самом деле. Говорила, что сны даруются затем, чтобы человек знал себя и не пытался стать кем – то другим.
— А что значит, если приснится что – то очень странное?
Эмиль поймал себя на мысли, что уже второй раз за день слышит о науке, которая ему не знакома. Мало того, обе вообще под большим сомнением можно причислить к наукам.
— Вам приснилась синяя звезда?
— Синяя звезда?
— Ну – да, синяя звезда.
— Нет.
— Тогда не знаю.
Сотрапезники вышли из – за стола, чтобы отправиться на конюшню седлать осла. Эмиль решил все – таки обогнуть город, чтобы нагнать повозку старой Мавры. Дистин, как только услышал, что тот собирается в дорогу, немедленно побежал на кухню, лично проследить за приготовлением припасов.
— Завтра на рассвете я продолжу путь дальше на юг. Я уже встретился с торговцами и дел здесь больше не имею. – Сим ласково гладил вытянутую морду своего жеребца. Его горделивый сотоварищ доверчиво опустил голову, тихонько похрапывая. – Вы сможете и дальше ехать со мной, тем более, что в повозках будет посвободнее. – Добавил торговец, наблюдая, как упрямый Киша мотает ушами, отгоняя веревку.
— Спасибо Сим, вы и так много для меня сделали.
— Не берите в голову Эмиль, мне было приятно сопровождать вас. Кстати, обязательно расскажите мне, что узнаете.
— Непременно.
— А вот и еда. В правом коробе хлеб и мясо, приготовленное специально для путешествия. Оно не испортиться под жарким солнцем. В левом вода.
Подоспевший Дистин навьючил Кишу, к большому неудовольствию последнего. Эмиль погрузил туда же свой небогатый скарб, расплатился с хозяином и отправился в сопровождении Сима к воротам города.
— В Квинте, как и в Рибеске ворот двое. Когда вы объедите город, то окажитесь у противоположных тем, к которым мы направляемся. Внешне, кстати, они совершенно похожи. Спросите у охраны, не выезжал ли караван торговца Сима. Я, так и быть задержусь немного с отъездом. Если нет, лучше подождите меня прямо там.
Эмиль рассеянно кивал, вертя головой между колоколами.
— Кстати, почему бы вам просто не подождать у ворот. Если они действительно движутся к Собену, вам нет нужды объезжать вслед за ними Квинт.
— О нет, нет. Я должен ехать. Не смогу просто ждать. И потом, вдруг они выедут дальше ворот. Все-таки у них медведь, из-за которого у ворот могут возникнуть неприятности. Нет, я поеду.
Попрощавшись у ворот, Сим некоторое время смотрел вслед удалявшемуся ослу, везущему длинного человека. Ноги Эмиля чуть ли не волочились по земле. Торговец поморщился. «Ну и чего я так пекусь о нем? Это вы все виноваты.» Бородач хмуро посмотрел на колокола, развернулся и направился в город.
***
Объездная дорога сильно отличалась от основной. Она была значительно уже, обочины теснили деревья, но все же она была хорошо утоптана. Немало народа предпочитало ее проезду через Квинт по разным причинам. Эмиль не хотел бы знать этих причин, но не заброшенность дороги была ему на руку.
Нога в который раз больно ударилась об камень, валявшийся на дороге. Эмиль скривился от боли и попытался устроить ступни на бока Кишы. От этого он стал выглядеть еще более нелепо. Колени под острым углом торчали в разные стороны от осла. Им стало неудобно управлять, да и ступни все время соскальзывали. Намучившись, Эмиль со вздохом опустил ноги на землю. Его глаза впились в дорогу, высматривая коварные препятствия, лежащие там. Киша тоже смотрел вниз, но казалось, лишь затем, чтобы не пропустить этих самых препятствий. Животное мстило хозяину за прерванный отдых, в то время, как высоконогий жеребец торговца почивал в прохладном стойле.
Киша уже четверть дня услужливо таскал на себе хозяина со всеми его припасами. Хозяину зачем – то понадобилось проверять все съезды и поляны, где можно было устроить прекрасный отдых. Но глупый хозяин нигде не останавливался. Приближалось время ужина, Киша красноречиво наехал на булыжник.
— Ай! – хозяин напрягся, переживая боль в большом пальце.
Киша, неуправляемый человеком, свернул на чудную пустошь, устроенную пожаром несколько лет назад. Видимо, пожар был быстро нейтрализован и успел выжечь лишь небольшую площадь. Лес быстро затягивал рану, набрасывая слои растений. Но пока здесь стелился только невысокий зеленый ковер из мягкой травы. Киша встал в тени толстого дерева с обгорелым боком, предлагая хозяину сойти. Эмиль скатился на землю, и замер там. Судорогой свело мышцы плеч и рук. Когда боль утихла, он попытался стащить с ноги сандалию. Ему мешал быстро разбухший палец, ставший фиолетово – малинового цвета. Из – за нестерпимой боли наступить на ногу не было никакой возможности. В детстве Эмилю как – то случилось сломать руку, и наблюдая за поведением пальца, он предположил перелом. Эмиль помнил, что нужно закрепить сломанную кость. Но как это сделать? Решение пришло само собой. Эмилю послышался приглушенный расстоянием мужской голос. Тихий баритон что – то говорил справа за деревьями от человека с ослом. Эмиль никогда не кричал. Его голос всегда тихо стелился вокруг, обозначая настроение лишь окраской тембра. Вот и сейчас, этот высокий человек с редкой сединой не сумел крикнуть о помощи. Он встал на колени, подняв ступни как можно выше, и пополз на голос, опираясь на руки. Поза оказалась несколько неудобной. Колени были мало приспособлены для такого передвижения и, в конце концов, Эмиль сделал одну ступню рабочей, оставив в воздухе только пострадавшую. Преодолев таким образом некоторое расстояние, он оказался перед кустом, за которым ясно слышался голос мужчины. Было похоже, что он разговаривает сам с собой.
— Скоро, уже скоро мы приедем на место. Потерпи. Ждать осталось не долго. Скоро ты будешь дома. Знаешь, какой красивый у тебя дом? Он очень большой и очень красивый. Не то, что строят люди на дороге. Твой дом не найти чужому глазу. Жаль, мать твоя его не увидит, она мне очень понравилась.
Голос продолжал шелестеть. Эмиля потянуло в сон, лоб расправил морщины, веки стали чугунными. В голове не осталось ни одном мысли. Тело двинулось вперед, навстречу голосу, совершенно позабыв о первоначальной просьбе. Эмиль выполз из – за куста и как в тумане увидел совсем юного молодого человека. Тот полулежал на ковре, разговаривая с выпуклым животом спящей тут же женщины. Он водил по животу пальцем, и вслед за пальцем по нему пробегал бугорок. Неподвижная женщина действительно была очень красива и так же юна, как ее спутник. Золотистые вьющиеся волосы неправильным овалом стелились вокруг головы подставляя подушку под большую, с крупными чертами лица, голову. Длинное стройное тело нисколько не портил большой живот, скрывавший в себе ребенка.
Черноволосая, очень коротко стриженая голова мужчины повернулась на звуки, производимые у куста. Узкие глаза еще больше сощурились, оставив только маленькую щель. Эмиль не мог оторваться от этих глаз, со странным разрезом. Все вокруг перестало существовать. Глаза приблизились и задали вопрос.
— Кто ты?
— Меня зовут Эмиль.
Услышал Эмиль свой ответ. Глаза приблизились ближе и спрашивали еще. Не помня себя, Эмиль давал на них ответы.
Киша активно сопротивлялся, если можно так сказать про осла, который применял все силы для того, чтобы не двигаться с места. Через некоторое время после того как уполз хозяин, неизвестно откуда появились мальчишки. Босоногая ватага быстро огляделась вокруг и, предположив, что осел ничейный, принялась тащить его за собой. Киша, не чета своему хозяину, принялся орать. На помощь ему никто не откликнулся. И это утвердило мальцов в их версии. Стайка из пяти сорванцов чуть повыше осла окружила его со всех сторон, пытаясь сдвинуть с места. В ход пошли острые голые пятки, подобранные тут же палки и набор отменных ругательств. Шум стоял такой, что было слышно на всю округу. Вошедшие в раж мальчишки и не заметили, как из – за куста в их сторону вышел высокий человек с повязанным поясом вокруг головы. При ходьбе он немного припадал на одну ногу, на второй к ступне вместо сандалии была тщательно привязана деревянная дощечка. Пальцы ноги скрывала широкая перевязь. Он подошел совсем близко и четко проговорил:
— Это мой осел.
Мальчишки уставились на Эмиля и замерли на месте, как громом пораженные. Белобрысый пацан, что тягал осла за веревку, опустил ее синхронно с челюстью. Кто – то первым вышел из оцепенения, что – то прокричал и все бросились в рассыпную от осла и его хозяина. Лишь белобрысый медленно положил веревку и так же медленно пошел за убегавшими приятелями.
Когда он скрылся из виду, Эмиль со вздохом опустился на землю, собираясь поужинать. За остаток дня ему нужно было еще успеть преодолеть немалое расстояние до ворот Квинта. С покалеченной ногой продолжать поиски самому не представлялось возможным. Рассказ Тисена о том, что гадалка направляется в Собен немного успокаивал. По крайней мере, он знал, где еще искать. Эмиль печально посмотрел на залубкованную ступню. Он подумал о том, как нелегко было ее перевязать. Как больно было слезть с осла, на карачках искать подходящую дощечку, а потом сооружать перевязь. О узкоглазом мужчине и его прекрасной беременной спутнице Эмиль не помнил.
